Прием в Малфой-Мэноре по случаю открытия осеннего охотничьего сезона
«...Я никогда не любил праздники, которые ассоциируются у меня с пышными пирами, приемами, балами. На такие мероприятия несмотря на предполагаемую непринужденность вечера, дамы появляются в вечерних платьях, а мужчины в строгих костюмах. И любой даже самый "домашний" праздник превращается в фарс. Вежливые улыбки, холодные глаза, светские разговоры, фальш в каждом движении, в каждом взгляде. Все это часть традиций и этикета, впитанных каждым из нас с молоком матери и лишь отточенными, отшлифованными, доведенными до безупречности в раннем возрасте.
Прием в Малфой-меноре не стал исключением. Столько людей, ярких, но в то же время изысканных вечерних нарядов дам, столько церемонных приветствий, а на лице каждого застыла маска. У большинства это холодная маска вежливости и отстраненности, которую они "одевают" порой раньше чем идут в школу, потому что так требуют порядки общества, в котором они вынуждены жить. Но есть тут и другие, те кто не особо-то и скрывает свое отношение к окружающим. Вот Снейп например: он холоден и отстранен, но весь его вид говорит о том, что он не желает случайных знакомств, предпочитая проверенных годами и обстоятельствами людей.
Рита Скитер... вот уж у кого маска стала основным лицом. Многие завидев её стараются затерятся в толпе, скрываясь от взгляда хищницы, которая ведет вечную охоту на горячие новости. Она способна настичь свою жертву и играться с ней настолько умело, что та даже и не подозревает о своей участи, пока не становится слишком поздно.
Однако многие настолько сжились со своим образом, что не расстаются с ним даже наедине с собой. Беллатрикс, Родольфус, Люциус, Алекто... Это те люди, которых невозможно представить иными. А быть может это и есть их истинное лицо.
А я? Моя маска - это образ или нет, скорее воспоминание о том, какого быть подростком с пылающими в сердце страстями, с решимостью в глазах и чувством превосходства над всем миром. Чуточка лукавства, щепотка бунтарства, частичка бесшабашности, толика мнимой откровенности и открытости, а в довершение легкая распологающая к себе полуулыбка, мягкий, ласкающий взгляд и немного небрежности во внешнем виде. Однако мне, как впрочем и каждому из "них" постоянно стоит быть осторожным, не перешагивая незримую, но всеми ощущаемую черту. Ведь каждый, смотрящий с вежливым интересом, только и ждет, что кто-то ошибется, и тогда на него "накинутся" все без исключения, словно стая воронов, готовая растерзать, уничтожить, распять, унизить...»